Карьера или личная жизнь?
Некогда, оказался свидетелем нежной сцены:
— Машенька, добрый день! — возрадовался щуплый господин в буйной кучерявой бороде.
— Иван Израилевич, здравствуйте, рада вас ви... — вдруг собеседники разом менялись в лице, не зная по каким законам им существовать дальше. Потому как до обоих лишь во время говорения дошла суть разразившейся катастрофы. Томное питерское лето, пять часов вечера, воскресение, нудистский пляж_______________________
Или вот ещё одна свежая зарисовка, ближе к теме:
— Так вы брачное агентство? — Позвонили с известного работного ресурса.
— Ну, в некотором смысле, да.
— Так да или нет?
— Допустим, да.
— Ой, мы не выставляем вакансии брачных агентств...
— А что случилось-то, в чёрном списке они у вас что ли?
— Что вы, нет! Просто мы стараемся... — и шли какие-то слова, за которыми читалось нежелание вовлекаться во что-то сомнительное, предосудительное и вообще малосимпатичное с точки зрения высокой эстетики и благородных порывов.
Засада с этими порывами.
На днях, одна посетительница Бюро, хозяйка собственного бизнеса произнесла примерно следующее:
— Я строила карьеру по шагу, по кирпичику. Долго шла к своему успеху. Как я сейчас могу прийти на этот ваш спектакль? А вдруг среди пятнадцати мужчин или пятнадцати женщин, которых я там увижу, кто-то окажется моим знакомым? Так рисковать своей репутацией! Я не могу!
Что сказать... Что она ничем не рискует? Что все в одинаковых условиях?
Нет. __Каждый, вышедший за пределы привычно очерченного круга — рискует столкнуться с реальностью, той реальностью, в которой он — живой человек, а не манекен в витрине успеха.
...
А тогда, в Дюнах... Нет ничего невозможного для человека с интеллектом. Всё закончилось хорошо и даже весело. У Ивана Израилевича был припасён коньяк, а Машенька достала яблочко с шоколадкой. И сигаретный дым был им одеждой.